Продолжение. Начало тут
telemark.ru/Kompressor/2013/04/14/bortovoy-zhurnal-chast1.html

6.Богиня! Богиня!
Мужчины без женщин в своем большинстве – смешные существа. Мужчины в ожидании женщин – вдвойне смешны. Памятуя о том, что к выходным как правило случается нашествие местных райдеров и возможно придут знакомые и не очень девчонки, мы решили приготовить сюрприз.



] Причиной тому стал вездесущий Коляс. Последовательность его действий по вечерам была таковой: изба – шейк – ужин – баян. В одной из бесед «из под стакана» он вполне четко определил свое изначальное отношение к любым женщинам как к богиням по умолчанию. «Богиня!, Богиня!», — кричал он, когда речь заходила о какой-либо фемине или на глаза ему попадался экземпляр, не важно, в журнале или в жизни. Неизменным в последовательности «изба – шейк – ужин – баян» было исполнение песни под названием «Го – о – о – н!!!», более известной в миру как My heart will go on в исполнении Селин Дион. Поначалу пел один Коляс, потом начали подтягивать и все остальные. Было решено представить гостям хоровое пение. Долго и сбивчиво писали транскрипцию, разучивали по ролям, тянули разноголосицу, экспериментировали с тональностями, делали генеральный прогон. Ниже приведен один из вариантов транскрипции:
Эври найт ин май дримс
Ай си ю, Ай фил ю
Зэт из хау ай ноу ю го-о-о-он
Фа акрос зе дистэнс
Энд спейсез бетвин ас
Зет из хау ай ноу ю го-о-о-он

Ни-и-и, Фа-а-а
Форева ю а
Ай белив зет май хирен го-о-о-он
Онс мо-о-о, ю опен зе до
Энд ай хир ин май вил го-о-о-он

Представить свое творение благодарным слушательницам нам так и не удалось. Пятничным вечером в избе появилась только знакомая нам Аня, и только для того, чтобы пригласить в «Пингхаус». Дальнейшие события мало чем отличались от обычного сценария совместных пьянок.







7. Ты в компании пришёл, в компании и уйдёшь.
«Пингхаус» ныне – это фенебельный по мамайским меркам коттедж, в котором набито парней и девчонок, проектор с каким – то скипорно, плов, пойло и прочие радости. Фурор Коле и его баяну в подпитом обществе был обеспечен. Нас моментально подхватил бурный поток общения и пьянства. Девчонки густо облепили Колю так, что его практически не было видно, парни требовали охальных песен и стремительно подносили баянисту. Через пару подходов Коля растянул мех на максимальную длину. Стало понятно, что своими силами он уже не уйдет. Сработала фраза, сказанная Саней и не предполагавшая возражений: «Ты в компании пришел, в компании и уйдешь!». Коля еще долго стоял недалеко от избы по пояс в снегу, измываясь над баяном, пока мы прощались с гостеприимными хозяевами.







8. Вставь сосиську в свою квашенную капусту.
Велик и могуч русский язык. Мы с полуслова понимаем друг друга, нам не надо выдумывать неологизмы, поскольку все что нужно для понимания русскому человеку, придумано задолго да появления Кирилла и Мефодия. Простая и понятная фраза — «Не ебите мне мозги» трудна в переводе и понимания другими нациями. Историю эту однажды рассказал нам еще на Оченырде, великий и ужасный новосибирский охальник Серёга Терехов, с тех пор мы неоднократно применяли этот каламбур. На одном из европейских горнолыжных курортов сошлась разноязычная компания фрирайдеров. Уютным пьяным вечером они постигали язык друг друга. Русские как могли объяснили суть вышеозначенной фразы. Впоследствии один из итальянских профи часто пользовался ею, когда сопровождал русские группы.







9.С аптечкой, санями, другой с топором и верёвкой. Пойдём, посмотрим, как он там замерзает поломанный. Не, Саня, не надо — не поймёт.
Выкатываемся с «Весёлого» кулера к избе мимо кунга. Чуть выше кунга накидан небольшой кикер. Митяй решает немедленно воспользоваться этим обстоятельством и отправляется опробовать строение. Остальные, подмерзая, сваливают до хаты. Через пару часов, когда хата набирает тепла от печки, первый шейк уже наполовину опустошен, а в котле над костром бурлит варево, кто – то задается вопросом о длительном отсутствии Митяя – мол, темнеет, он там один, акробатика есть небезопасный способ времяпровождения, да и в целом нехорошо бросать товарищей в одиночестве. Тупим минут пятнадцать. Стремительно темнеет. Делаем очередной подход к шейку. Решительно берусь за медицинскую аптечку с огромном красным крестом.
— Ну что, берем аптечку, сани, и если добить понадобиться — верёвку и топор. Пойдем посмотрим, как он там замерзает поломанный.
— Не, Саня, не надо – не поймет, — бубнит кто-то из угла.
В избу вваливается Митяй.
— Мне говорили, что Луки – гавно, — выпаливает он, — а я не верил, а они действительно — ГАВНО!!! При этом он потрясает разломившимися лыжными креплениями.
Я убираю руку с аптечки, Коля с ухмылкой берется за шейк. За окном уже совсем стемнело.







Декабрьский Мамай 2012 года — это квинтэссенция сибирской зимы. Много снега, прохладно, малолюдно. Это среда обитания. в которой чувствуешь себя уместным, будто втягивающий ноздрями пьянящий морозный воздух голодный хищник в предвкушении добычи.">